Священник Димитрий Каплун. В чем сущность сергианства? Полемические тезисы E-mail
06.11.2011 17:44

В многочисленных беседах с чадами Московской Патриархии о возможном объединении Русской Церкви наиболее острым и непонятым остается вопрос "сергианства". Неоднократно встречались попытки как-то сформулировать это понятие, осознать – что это: ересь? лжеучение? грех одного человека или многих? Как в нем каяться, если суть не сформулирована и сущность остается неясна? Этот вопрос задавался многими людьми на интернетных форумах и в личных беседах – в чем состоит сущность сергианства. Многие годы полемики, как мне кажется, отточили этот вопрос и теперь позволяют нам найти на него православный ответ. Я предложу здесь свои скромные соображения в виде тезисов, а читатель разсудит, насколько уместны наши разсуждения.

 

Итак, чтобы осознать сущность сергианства, как еретического учения, нужно понять некоторую тонкость.

Сущность сергианства не лежит в области отношений со властью. Сущность сергианства лежит в области нравственности, в отношении ко греху лжи. Особенная тонкость этого яда состоит в том, что святоотеческое отношение ко лжи знает не всякий, и не понимает, как нужно поступать, столкнувшись с этим видом зла. Оно и понятно: диавол – отец лжи, и человеку легко запутаться в его сетях и лабиринтах.

Нравственная проблема лжи решалась святыми отцами однозначно: "лгать нельзя", но ради спасения жизни человека – когда за человеком гонятся разбойники, можно допустить меньшее зло, ложь, – сказав, что я не видел этого человека, а самому спрятать его от разбойников.

Однако, говорит авва Дорофей, допустивший "спасительную" ложь должен впоследствии каяться и молить Бога о прощении, что был вынужден солгать и не нашел другого, безгреховного выхода из данной ситуации. Должен каяться, – потому что заповедь Божия "не лжесвидетельствуй" все же была нарушена.

Ведь возможность безгреховного выхода из любой житейской ситуации всегда есть. Так, например, в рассматриваемой гипотетической ситуации можно отбить человека у разбойников, и это будет путь подвига, путь мученический. Подобным образом поступили Новомученики и Исповедники Российские, не пожелавшие идти на сговор с богоборческой властью.

Можно убежать вместе с человеком, прячущимся от разбойников – это путь гонимых. Подобным образом в XX веке поступили эмигранты, образовавшие за границей независимое церковное управление, Русскую Зарубежную Церковь. Это дорога менее славная, однако тоже безгреховная. Господь прямо заповедал своим ученикам: "Когда же будут гнать вас в одном городе, бегите в другой" (От Матфея 10:23)

Если же ты остался, спрятал человека и солгал – Господь тебя не осудит, раз ты пошел на меньшее зло ради спасения жизни человека. Но заповедь "не лжесвидетельствуй" в таком случае все же была нарушена. А во всяком нарушении заповеди нужно каяться. И этим нельзя хвалиться.

 

"Сергианство" – это позиция человека, оправдывающего себя: "Да, я лгал, но ради спасения жизни человека". А ведь Господь не ждет от нас оправданий. Он милостиво прощает кающегося. Православный христианин должен говорить: "Прости меня, Господи, что я преступил твою заповедь о лжи и не нашел безгреховного выхода из ситуации". Господь готов простить нам эту ложь, если мы покаемся, однако, Господь не простит нам другого: если в будущем мы станем оправдывать грех лжи во всех таких ситуациях – как единственно правильный и мудрый выход.

Ибо оправдывать ложь нельзя.

Напротив, "сергианство" выставляет путь лжи, как единственно правильный, единственно мудрый. Дозволение святых отцов солгать в случае крайней нужды для спасения брата – сергианством обозначается как особенно верный путь. Снисхождение, дозволение, крайняя мера вдруг оборачиваются в сергианстве единственной правильной дорогой, по которой нужно идти всем и всегда. В покаянии, таким образом, надобность отпадает.

Поэтому грань между православием и сергианством в отношении ко лжи пролегает между понятиями "допустимо" и "необходимо". Православие учит, что меньшее зло по сравнению с большим допустимо в крайних случаях, но никак не может быть необходимо. Допустивший "меньшее зло" должен впоследствии каяться и признать вину.

Сергианство же учит, что в ситуации выбора между большим и меньшим злом необходимо выбирать меньшее. Но это ложная постановка вопроса. В любой и каждой ситуации Господь нам предлагает выбор между Добром и злом. Не бывает ситуаций, из которых нельзя выйти без греха.

Если бы это было возможно – создать на земле ситуацию, из которой любой выход непременно греховен – то невозможно было бы воплощение Богочеловека Иисуса Христа, который, как мы знаем, не совершил ни одного греха во время своей земной жизни.

В каждой ситуации мы можем спрашивать себя, как поступил бы Христос на моем месте, или – что то же – какая евангельская заповедь применима к моим действиям. Если бы не было у нас всегда этой возможности – поступать, как поступал Христос, как святые отцы, как мученики, как гонимые – то тщетна была бы вера наша; ибо мы тогда не могли бы не грешить и достигать святости – а к этому мы призваны Христом, сказавшим: "Итак будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный". (Мф 5:48)

Сергианство же фактически утверждает необходимость греха, что есть совершенная ересь.

Итак, вкратце, сформулировать, что такое "сергианство", можно так.

Сергианство – есть учение о том, что необходимо идти на ложь и компромисс со злом ради мнимой церковной пользы.

Ключевое слово здесь – необходимо. В нем вся суть вопроса.

Священник Димитрий Каплун,
настоятель прихода св. Иннокентия Московского в Биробиджане (юрисдикции РПЦЗ Синода митрополита Лавра)

http://www.portal-credo.ru/site/index.php?act=fresh&id=44