Для людей, не шедших в СССР общим крестным путем с Русской Православной Церковью, знающих Россию или только по воспоминаниям о ней в дни ее славы и величия, или по односторонней патриотической литературе, понять нынешнее подлинное положение религии и Церкви в СССР - нелегкая задача.

Правильная оценка событий в России-СССР единодушно давалась Зарубежьем лишь в годы гражданской войны и в годы открытых гонений на Церковь (1922-1940).

Созданный Сталиным в годы 2-й мировой войны пропагандный фантом "Святой Руси", афиширование "восстановления патриаршества" и помпезного "собора" 1945 г. в Москве - явились теми лакомыми приманками, на которые, в интересах мировой советской политики, были пойманы многие иерархи иностранных православных Церквей и некоторая часть русской эмиграции. С этих пор в свободном мире царит расщепление понятий о подлинном положении Церкви в СССР вообще и о том, каково должно быть отношение к легализированной коммунистами церковной власти в СССР.

Местами в заграничных кругах дебатируется даже вопрос - правильно ли поступает русская эмиграция, группируясь вокруг Церквей Зарубежья? Не лучше ли было бы ей подчиниться главенству Московского и всея Руси Патриарха?..

КПСС делает все возможное, чтобы восторжествовал второй вариант. Осуществление его во вселенском масштабе явилось бы гарантией более легкого распространения просоветских влияний в свободном мире.

К категории людей, тяготеющих к Московской Патриархии и повторяющих за ней все пропагандные советские версии (от "свободы" и "процветания" Церкви в СССР до "миролюбия" советской политики) - относятся в первую очередь, как это ни странно, многие из восточных православных Патриархов. Обласканные щедрыми дарами Московской Патриархии, польщенные вниманием к ним высоких представителей коммунистического правительства в СССР, пораженные богослужебной пышностью патриарших служб в Москве, умиленные массами молящегося народа - они вынесли эмоционально окрашенные, но крайне поверхностные, односторонние и вовсе не проверенные впечатления о жизни Церкви в СССР.

Эти впечатления и дали этим Патриархам право с высоты их престолов широко распространить версию о "нестесненном" атеистической властью процветании Церкви в СССР, о достойной роли московской иерархии и тем, фактически, дезинформировать широкие круги верующих в Зарубежье. Так, например, делегация Антиохийской Церкви в 1953 г. писала: "Мы имели возможность посетить и осмотреть многие храмы Москвы и Ленинграда, а также древнюю Троице-Сергиевскую лавру с ее соборами... мы видели, что многочисленные (?) храмы в дни богослужений переполнены молящимися разных возрастов - мужчинами, женщинами и детьми... Государство предоставило Церкви полную свободу по отправлению богослужений и распространению слова Божия в проповедях и литературе (?). Мы заявляем, что Русская Православная Церковь живет во всей канонической полноте и величии (?)".

Делегация Александрийской Церкви давала следующий отзыв: "Не хватает слов, чтобы выразить наш восторг от посещения России... Не вызывает никакого сомнения тот факт, что Русская Православная Церковь в настоящее время развивается совершенно свободно (?) и пользуется большим вниманием советского государства (!)".

Не менее показательным явилось и "Послание Патриарха Иерусалимского" Московскому и всея Руси Патриарху, опубликованное в американской печати в 1953 году. В нем сообщалось, что, по получении патриаршего письма из Москвы, которым было выражено беспокойство по поводу возможного общения Иерусалимского Патриарха с духовенством Русской Зарубежной Церкви - Синод Иерусалимской Церкви постановил: "Святейшая Сионская Матерь Церковь не будет входить ни в какое общение с находящимися под церковным запрещением русскими епископами и клириками, пока они не возвратятся к их Матери - Русской Церкви и не восстановят канонические связи с ней". Далее следовал перечень произведенных уже в связи с этим мероприятий: запрещение священнодействовать во Всесвятых Местах Поклонения (Иерусалим) русскому епископу Зарубежной Церкви и непризнанному Иерусалимским Патриархом Начальнику Духовной Русской Миссии в Иордании (юрисдикция митрополита Анастасия).

"Журнал Московской Патриархии" и в 1960 г. подчеркивал незыблемость тех же отношений Иерусалимского Патриарха к Церкви Зарубежья.

Кроме указанных восточных Патриархов, свои исключительно дружественные отношения к Московской Патриархии продемонстрировали также Первоиерархи Элладской Церкви и некоторые архимандриты св. Горы Афон, не говоря о полной солидарности с Московской Патриархией глав автокефальных православных Церквей стран - советских сателлитов.

К подобной категории вольных и невольных проводников советской церковной политики относится также ряд русских эмигрантов, которые, лишь по им одним ведомым причинам, связали свою судьбу с интересами КПСС. В издаваемых ими газетах, они, наравне с восхвалением всего "русского" (от засылаемых из СССР в целях пропаганды в Зарубежье советских рекордсменов, театральных ансамблей, до рекламируемых "спутников" и "космонавтов") - популяризуют также значение и достоинства Московской Патриархии. Один из эмигрантских печатных листков в 1960 г. высказывал даже пожелание об опеке Московской Патриархии над "бесправной русской эмиграцией"!..

Только потому что в ее среде оказались люди такой категории, в свободном мире и смогли возникнуть филиалы Московской Патриархии в виде ее экзархатов, епархий, благочиний и приходов. Будучи укомплектованы духовенством, во многих случаях особо-зависимым от благоволения из Москвы, (мы имеем ввиду епископов и священников, бывших под гражданским судом или под запрещениями зарубежной иерархии) - они особенно усердствуют в своей служебной роли. От них, в первую очередь, распространяются сведения о "процветании" Церкви в СССР, они представляют советскую политику в облике "миротворца", соблазняют рядовое зарубежное духовенство СВОР материальными преимуществами, а наивную эмиграцию первых лет революции - "имперским величием" нынешней России, ее "мировой миссией", реальностью осуществления древней идеи "Москва - 3-й Рим"... Этими приемами, кроме выполнения больших внешне-пoлитических заданий КПСС, зарубежные патриаршие филиалы пытаются вносить раскол в среду русской эмиграции и тем ослаблять ее политическое значение.

Показательной в этом отношении является работа проф. С.В. Троицкого "О неправде карловацкого раскола", изданная Западно-Европейским Экзархатом Московской Патриархии (Париж) в 1960 г. В ней, с тою же целью внесения разномыслия в эмигрантскую церковную среду, выдвигаются известные советские тезисы: ... гонений на религию в СССР никогда не было и быть не может, ибо советская конституция охраняет права верующих, кроме того, в СССР нет господствующей Церкви - условия для вероисповедной нетерпимости. ... Случаи репрессий по отношению к духовенству были мерой защиты от политических врагов режима. Злоупотребления были обусловлены "антицерковной политикой Л. Троцкого" (?), "провокационной" деятельностью зарубежного духовенства (!). ... Московская Патриархия относится к власть предержащим так, как древние христиане относились к власти римских императоров, памятуя: - "кесарево - кесареви..."

В своей практической работе зарубежные филиалы Московской Патриархии пользуются крайне примитивными, однако весьма ходовыми приемами: материальной приманкой (высокая оплата хористов; наем дорогих помещений для церковных нужд, реставрация храмов с позолотой куполов; организация детских летних лагерей и воскресных школ); культивированием промонархических настроений "старой" эмиграции; (служение панихид по почившим и умученным, императорской семье и воинам, павшим за веру, царя и отечество).

По отношению ко всей русской эмиграции этот пласт приверженцев Московской Патриархии в Зарубежье - весьма незначителен. Отличаясь, однако, известной активностью, он оказывает все же некоторое влияние на корыстолюбивых или на недостаточно дальновидных людей.

Следующий мощный пласт эмиграции составляет некоторая часть русского духовенства и мирян, которые придерживаются мнения, что, поскольку Церковь, по обетованию Спасителя, неодолима, то и нынешняя форма ее существования в СССР - лишь эпизод, предопределенный для нее Промыслом Божиим. Что путь компромисса (в принципе чуждый учению Христа), однако, прочно вошел в церковную практику еще со времени св. Константина, когда Церковь впервые стала на путь коллаборации с мирской, государственной властью. Что степень коллаборации - роли не играет, а потому и организация нынешней "советской церкви", по существу, ничего нового не представляет. Русская, мол, Церковь и раньше не была свободна от правительственного произвола. Для Церкви, мол, все преходяще. Компромисс незазорен. Нужно только "неблазненно" пережить эту временную трагедию духовенства и народа (А. В. Карташев). Представители этого направления говорят также о том, что и Христос заповедовал последователям, где нужно - быть "мудрыми как змеи"... что духовенство Московской Патриархии, ради блага Церкви, взяло, мол, на себя подвиг так называемого "серого мученичества" - т.е. мученичества бесславного, которое, как и "юродство Христа ради" - только во времени просиявает историческим смыслом и светом большой благодати.

Так, после возмутившего всех факта стояния московских иерархов в почетном карауле у гроба Сталина, - в Зарубежье курсировала фраза, принадлежавшая, якобы, покойному митрополиту Николаю (Ярушевичу): "стоял, чтобы других не заставить стоять"...

К этому направлению близка также и нецерковная русская эмиграция. Разбирая вопрос о Церкви в СССР независимо от критериев религиозной морали, но изучая его с позиций исторической оценки явлений, она считает компромисс митрополита Сергия (1927) оправданным. Она рассуждает, примерно, так: - если бы митрополит своевременно не принял советских условий легализации церковного управления - в СССР, ко времени 2-й мировой войны, не осталось бы ни одного храма, ни одного священнослужителя; во время войны не могло бы произойти восстановления Церкви и советская молодежь, к нашему времени, вообще ничего не знала бы ни о Боге, ни о Церкви. Лишь благодаря, мол, дальновидности митрополита Сергия, Церковь добилась хотя бы относительного признания, а тем самым смогла оказывать облагораживающее влияние на народ.

Из наиболее известных представителей зарубежного русского духовенства Северо-Американской Митрополии, Архиепископ Иоанн Сан-Францисский спокоен за будущее Церкви в СССР и тоже снисходителен к политической службе Московской Патриархии. Он по этому вопросу высказывается, примерно, следующим образом: "Внешняя свобода Православной Русской Церкви в СССР иногда преувеличивается, иногда, под влиянием некоторых политических ветров, не только преуменьшается, но даже совсем отрицается".

"Утверждение, что Русская Православная Церковь в СССР сейчас "свободна, как никогда" - также не соответствует истине, как и миф о существовании в СССР только "бутафорного православия".

"Уничтожаемая, подозреваемая и теснимая (при всей своей легализированности), видимая и одновременно сокровенная, как среди волн идущий корабль, Православная Церковь России, силой Божией и своей сверх-политической и сверх-государственной реальностью, своим молитвенным стоянием среди народа - выше всякого политического контроля над ней".

"Мистическая сеть Церкви заброшена в таинственную глубину человеческих душ и потому она и более действенна, чем сеть антирелигиозной пропаганды, которую влекут безбожники на слишком мелкой, несвойственной человеческому духу, глубине".

"Церковь в СССР не может бороться с организованной пропагандой безбожия печатными апологетическими трактатами о вере - этого ей делать нельзя! Она не говорит о Правде Божией с общественных трибун - это ей тоже запрещено... не проповедует о Православии в газетных статьях - об этом и мыслить было бы невозможно. Однако, она неумолчно проповедует веру в единого Хозяина Неба и Земли, Живого Бога каждым своим молитвенным дыханием, каждым крестным осенением, каждой зажженной свечой, живя вместе с народом, деля с ним все его трудности и страдания".

"Вопреки расчетам компартии, миллионы русских людей молятся, крестят своих детей, поют в своих храмах, звонят в колокола, приступают к таинству покаяния и причащаются св. Тайн. Церковь таинственно и чудесно напитывает лучшую часть русского церковного народа смыслом и духом Христовой веры и, через эти души верующих людей, отраженно влияет на весь народ".

"Церковь в СССР в непрестанной опасности, потому что государством, в котором она живет, управляет партия, цели которой по отношению к Церкви ясны. Несмотря на это, она не боится существовать "легально". Она знает, что власть человеческих, как и демонских сил, не беспредельна".

"Диалектика самой диктатуры проходит через временные уступки народу. Такие положения обычно недолговечны, они зависят от политических конъюнктур. Власть не допускает в жизни Церкви каких-либо ярких событий, способных всколыхнуть народ - канонизации новых святых, постройки новых храмов. Власть делает все, чтобы допускать Церковь лишь как нечто временное, притом архаическое, как пережиток невежественной старины".

"Церковь не принуждает своих детей к открыто-мученическому пути и за немученичество никого не судит. Исторически в Церкви преобладал путь крестного "претерпения" государственных властей предержащих и молитва о них почти всегда сочеталась с надежной на их исправление. Как и в истекших веках, так и в последние десятилетия, Русская Православная Церковь видела и "властеугодничество" пастырей и мирян, и высокое исповедничество тех и других".

"Не изменив в принципе основам веры, митрополит, а впоследствии Патриарх Сергий согласился освящать национальную и историческую стихию своего народа в неимевших прецедента в истории условиях. Не считаться с "власть предержащими" он не мог. Его преемники тоже остаются беззащитными перед ними. На этом основании нужно отказаться их судить, хотя их деяния подчас бывают таковы, что не могут уже давать права и им судить церковное Зарубежье".

"Не исключена возможность, что выступления Московской Патриархии принудительны, что ими она несет ту социальную повинность, от которой в СССР никто не свободен. К тому же "борьба за мир" и "патриотизм" - это те единственно связующие звенья, которые существуют между верующими и советской современностью".

"Констатировать явный недостаток духовной царственности в нынешних руководителях Московской Патриархии или выискивать их оппортунистические декларации, ограничивая ими всю церковную жизнь в СССР, - весьма легко, находясь в условиях религиозной свободы и безопасности за границей".

"Чтобы существовать в СССР - иерархии НУЖНО было приспособиться ко всей его жизни и к власти. И не только в оппортунистическом смысле, но и в хорошем, органическом смысле этого слова. Приспособился, чтобы уцелеть, к материалистическому государству и весь народ. Но следует сказать, что и тоталитарной власти тоже пришлось приспособляться к народу, а через народ и к Церкви. Фазы этого приспособления мы не раз видели и при Ленине, и при Сталине, и теперь..."

"И, несмотря на безмерную тяжесть своего крестного пути, рядом со всесильной КПСС, "легально" существует Церковь. О своей жизни она свидетельствует, повторяем, каждым своим молитвенным воздыханием, каждым крестным осенением, каждой зажженной свечой и она, несомненно, имеет гораздо больше духовных и исторических оснований для того, чтобы верить, что не она исчезнет перед материализмом, но материализм будет постепенно растворяться, пока не исчезнет совсем перед величием Духа Божественной Истины".

К этой же категории русской эмиграции, разделяющей столь спокойно-созерцательную точку зрения на происходящие борения за Церковь и против Церкви в СССР, принадлежат эмигранты дореволюционного периода и их потомство, ассимилировавшееся за границей, сросшееся с заграничной Церковью, не знающее живой России и, в большинстве случаев, не знающее уже даже и своего некогда родного языка. Они не шли, как мы говорили, общим крестным путем с Церковью в СССР. Жили они спокойной, упорядоченной жизнью в правовых государствах, без социальных бурь и потрясений. То, что происходило в СССР - было далеко, о нем было известно только из печати, сглаживавшей, в угоду политикам, наиболее острые углы. О борьбе за Церковь и о будущем Церкви в СССР - они тоже рассуждают спокойно, созерцательно, либо в мистическом плане, как Архиепископ Иоанн, либо в научно-исторической перспективе.

Другое приходится наблюдать среди тех пластов русской и нерусской православной эмиграции, которые недавно ушли на свободу. Вся жизнь этих людей под коммунистическим режимом была борьбой за существование личное, семейное, за существование родной Церкви. Они хорошо знают, как и за что умирали их архипастыри и пастыри. Они лично присутствовали на тех неправых судах, с которых истинное духовенство - герои духа, верные и несломные служители Церкви, уходили в ссылку или на расстрел. Они сами были свидетелями, когда, не романтического порыва ради, но как реальное утверждение неодолимости Церкви, места осужденных на скамьях подсудимых тут-же занимали добровольцы из народа. Суды продолжались над ними. За ними шли другие...

Эмигрантам этой категории совершенно ясно, что Церковь в СССР спасена отнюдь не компромиссом иерархии, но мученичеством преданных ей душ и зависимостью партруководства от общественного мнения свободного мира.

Поскольку Московская Патриархия коллаборирует с коммунистическим режимом: спасала его от приближавшегося краха во время войны и способствует распространению его гегемонии над миром в настоящее время - пласты этих групп политической эмиграции категорически отрицают все виды контактов с Московской Патриархией и отмежевываются от нее, как от союзника со злейшим врагом своих народов. Такое решительное отмежевание от Московской Патриархии наблюдалось всегда, как только православные верующие чувствовали опору в национальной или политической независимости от кремлевской диктатуры. Это наблюдалось в СССР в годы НЭПа, когда, предвидя политическое пленение церковного центра, возникали национальные и проч. автокефалии; когда в годы независимости от СССР создавались Польская, Финляндская, Латвийская, Эстонская автокефальные православные Церкви; когда, воспользовавшись немецкой оккупацией, мгновенно восстанавливались автокефалии на территориях, освобождавшихся от коммунистической власти. Такое же отмежевание от нынешнего московского церковного центра наблюдается и сейчас, во всех местах эмигрантского рассеяния.

Московской Патриархии, несмотря на все ее ухищрения, не удается вобрать в себя массы церковных людей, недавних выходцев из СССР. Большинство русской, так называемой "новой" эмиграции находится в составе Зарубежной Русской Церкви, возглавляемой митрополитом Анастасием. В эту же Церковь вошло большинство духовенства, прошедшего через советские тюрьмы и ссылку.

В редакциях, в учебных заведениях и благотворительных учреждениях этой Церкви сосредоточены живые свидетели горьких лет религиозных преследований, борьбы против "обновленчества" и "сергианства", свидетели разгрома потаенной (Катакомбной) Церкви в СССР. В их памяти до сих пор горят слова великого Архипастыря-Мученика, архиепископа Глуховского Дамаскина: "Одно из двух - или Церковь действительно непорочная и чистая Невеста Христова, Царство Истины - и тогда Истина - это воздух, без которого мы, ее члены, не можем дышать, или же она, как и весь лежащий во зле мир, живет во лжи и ложью и тогда - все ложь, ложь каждое слово, каждая молитва, каждое таинство"...

Истинные защитники Церкви и отстаивали ценой своих жизней эту чистоту и непорочность Церкви. Хранили блеск ее Святости для грядущих поколений, чтобы не оттолкнуть их приспособленческой, шкурной позицией, абсолютно несвойственной духу Христова Учения.

Русская Зарубежная Церковь этого направления отрицает путь церковного компромисса, как путь человеческой трусливой лжи. В ответном Послании, отосланном Московской Патриархии митрополитом Анастасием (1945), было сказано: "в угоду власти даже высшие и наиболее ответственные иерархи не стыдятся распространять повсюду заведомую неправду... Ложь всегда гнусна и отвратительна. Блаженный Августин говорит, что если бы весь мир висел на волоске и им была бы ложь, - он без сожаления пресек бы эту тонкую нить, предпочитая, чтобы мир погиб, чем коснел в неправде. Для служителя Церкви ложь является сугубым преступлением. Если тот, кто призван быть верным свидетелем Христовым, сознательно лжет перед своею совестью, перед людьми и Богом - то он, поистине, становится повинен в грехе хулы на Духа Святаго, за который Христос Спаситель строго осудил фарисеев"...

Примерами такой непростительной и малодушной лжи Зарубежная Церковь считает отрицание Московской Патриархией религиозных преследований в СССР, отнесение ею мучеников за веру в категорию политических преступников, восхваление и облагораживание ею властей "предержащих" и политические просоветские речи представителей Московской Патриархии на общественных форумах в странах свободного мира. И именно за то, что в русской Зарубежной Церкви сосредоточены ныне бескомпромиссные борцы за религиозную и политическую свободу Родины, не принявшие ни там, ни здесь условий церковного компромисса; за то, что в оценке советской ситуации и положения Церкви в СССР их не переубедят ни издания Московской Патриархии, ни лестные мнения о них восточных православных Патриархов; за то, что они категорически отрицают возможность подчинения плененной в СССР Патриархии и тем оберегают свою Зарубежную Церковь от коммунистической зависимости, инфильтрации и диктата - советская злобная пропаганда и все меры церковной и нецерковной борьбы Московской Патриархии направлены на уничтожение, главным образом, этой Церкви Зарубежья.

В ответ на всевозможные клеветнические выпады против нее, она, устами прот. М. Помазанского, свое истинное положение и свое отношение к Церкви в СССР выражает следующими словами: "В противоположность нынешнему печальному уделу Матери-Церкви и ее угнетению, Русская Церковь за рубежом пользуется великим даром свободы. Эта ее свобода подлинная и всестосторонняя"

"Всем известно, в каком отношении признает себя Зарубежная Церковь к Матери-Церкви. Их разлука вынужденная. Хотя Зарубежная Церковь не имеет фактической связи с Родиной, однако, это не сепаратизм. Она остается ветвью великой Русской Церкви, угнетенной и скорбящей, у которой собственные уста закрыты, а говорят за нее чужие..."

"Русская Зарубежная Церковь оплакивает страдания Матери-Церкви, разделяет ее скорби, молится о ней, литургически поминает преследуемую часть ее епископата".

Имея в виду, что "отвратительный в своей наготе атеистический коммунизм всегда выискивает себе попутчиков, проедающих ему внешнее благообразие" (архимандрит Константин) и вербует себе союзников для достижения своих целей - Зарубежная Русская Церковь отметает любой контакт с иерархией и клириками Московской Патриархии, согласившимися "облагораживать" облик коммунистического режима, затушевывать его цели, вуалировать или отрицать его злодеяния.

Именно за эту преступную роль Зарубежная Русская Церковь называет Московскую Патриархию - "церковью лукавнующих". В этой ее позиции ее укрепляют слова Апостола: "Что общего у света со тьмою? Какое согласие между Христом и Велиаром?" (2 Кор. VI. 14-15); "Не можете быть участниками в трапезе Господней и в трапезе бесовской" (I Кор. X. 21); "Кто говорит ложь - погибнет" (Пр. XIX. 9).

Зарубежная Русская Церковь благоговейно преклоняется перед памятью всех пострадавших и продолжающих страдать за Церковь в СССР. Она протестует против отнесения священных жертв коммунистического террора в разряд политических бунтарей и организаторов подрывной политической работы. Она отрицает тезис Московской Патриархии о том, что в СССР никогда не было и быть не могло религиозных гонений.

Против не выдерживающего критики положения проф. С. В. Троицкого, обосновывающего невозможность религиозных гонений в СССР отсутствием в нем господствующей Церкви, - прот. Б. Молчанов говорит следующее: "Коммунистическое учение в СССР является самой строгой и нетерпимой к иным учениям государственной советской "религией", с непреложными догматами Маркса-Ленина, требующей воспитания народа в духе своей единственной безбожной материалистической веры".

Следует ли здесь говорить о том, сколько мучений претерпели те, которые уклонились или не сумели воспринять материалистической догматики! По поводу же того, что Московская Патриархия в отношении к советским властям поступает так, как поступали древние христиане к римской языческой власти, - тот же протоиерей указывает: "Римская языческая власть никогда не была богоборческой... римские императоры не только не насаждали безверия в народе, но напротив - религию признавали источником нравственности".

Что же касается обязательности подчинения, любой предержащей власти и излюбленных, всегда в этих случаях приводимых сносок из Послания ап. Павла к Римлянам, якобы утверждающих этот тезис, прот. Б. Молчанов ссылается на классический разбор этой темы св. Иоанном Златоустом и блаж. Августином, обосновывавших подчинение лишь тем властям, которые не предъявляли требований противных воле Божией. В качестве авторитетной ссылки приводятся выдержки из 4-й главы Деяний св. Апостолов, откуда видно, что и апостолы считали себя свободными от подчинения властям, препятствовавшим их божественному служению.

Отношение Зарубежной Русской Церкви к Церкви в СССР и, в частности, к управлению Московской Патриархии - ярко определил покойный протопресвитер о. Михаил Польский, свидетель и жертва религиозных преследований в СССР: "Господь Иисус Христос был осужден на казнь не только за Свое божественное Служение, но и за обличение неправд старейшин Своего народа".

"Когда истинный христианин боялся смерти? Кто из мучеников не знал, что мученическая кровь - семена для будущего расцвета Церкви".

"Одно из самых печальных и грубых заблуждений считать, будто Московская Патриархия своим соглашением с безбожной властью сохранила и сохраняет Церковь".

"Ложь, хотя бы и как дипломатический ход, никогда не служила на созидание Церкви и не приносила пользы ее членам". "Факты за себя говорят. Исповедничество православной иерархии в годы гражданской войны затрудняло безбожникам борьбу с Церковью. Они "боялись делать мучеников" и отступали. В те годы они по настоянию верующих даже из тюрем выпускали арестованных иерархов. Компромисс митрополита Сергия (1927) лишь развязал руки политической власти. С этого времени она последовательно громила Церковь. К началу 2-й мировой войны она была физически и организационно разгромлена".

"Церковь в СССР сохранена не компромиссом иерархии. Она сохранена несломной народной верой и кровью умученных за веру. Сохраняется она властью лишь в интересах ее внешней и внутренней политики и лишь до времени. Все, однако, всегда готово для ее дальнейшего разгрома".

"Христос не обещал Своей Церкви благоденствия. Он говорил Своим избранникам об ожидающих их скорбях и гонениях. Советский быт не исключает исповедничества из жизни своих сограждан. Мученичество за веру продолжается и сейчас. Истина Христова и сейчас утверждается на нашей Родине страданиянми за веру".

"Не мы издалека, живущие в условиях свободы и безопасности, судим Московскую Патриархию. Ее осудили лучшие ее представители, увещававшие митрополита Сергия воздержаться от компромисса, спасти от коммунистического пленения Церковь. Свои призывы к мужественному стоянию за правду они засвидетельствовали своею мученическою смертью. В их рядах митрополиты - Петр, Иосиф, Кирилл, Агафангел; архиепископы - Серафим Угличский, Пахомий Черниговский; епископы - Димитрий Гдовский, Максим Серпуховский, Дамаскин Глуховский, Сергий Нарвский, Василий Прилукский, Виктор Глазовский, Алексий Воронежский, Иерофей Никольский, Павел Старобельский, Варлаам Пермский, Евгений Ростовский и другие архипастыри, а с ними множество пастырей и мирян, не дерзнувших "спасать" Достояние Христово своими жизненными компромиссами, и не убоявшимися пойти навстречу верной смерти".

"Славою их, их именами красуется ныне Церковь Русская. Благодаря их подвигу русский народ-мученик сохранил свою веру и сохраняет себя в Церкви. Казалось, все было против него: гонения извне, обновленческий и другие расколы внутри; соблазн ухода многих в сектантство и в неверие; колебания и падение своей церковной власти; отсутствие моральной поддержки со стороны восточных патриархов. Народ оставался и остается один. Он пьет свою горькую чашу. Нынешнее его мученичество и исповедничество равновелики подвигам его архипастырей и пастырей, "обеливших ризы своя в крови Агнчей". Памятью о них он живет и черпает в ней свои мощные силы духовные. Они и помогут ему преодолеть огненное искушение России".

"Русская Зарубежная Церковь состраждет своему народу. В молитвах она испрашивает ему и себе сил и терпения, чтобы достойно донести святое Знамя верности своему Господу до нового Православного Всероссийского Поместного Собора на освобожденной от безбожной власти русской земле, на котором и будет восстановлена во всей своей полноте церковная правда".

Следующим церковным направлением являются зарубежные Церкви, находящиеся в юрисдикции Константинопольского (Вселенского) Патриарха. Для представителей этого направления совершенно ясно, что, со времени установления автокефалии Русской Православной Церкви (1589), т. е. со времени фактического разрыва с Матерью Церковью Византийской - русская иерархия потеряла "внешне могучую опору своей независимости", что - "церковная иерархия, словом и делом воспитавшая московское самодержавие, сама должна была смиренно подклониться под властную руку взлелеянного ею детища".

Обессилев на протяжении последующих веков под постоянной государственной опекой, русская Церковь производила впечатление "лежащей в параличе" (Ф.М. Достоевский), пока не дошла до нынешней, невероятной зависимости уже от безбожной, случайной для России, власти. Факт расколов ее иерархии ("обновленчество", "сергианство") - происшедших в условиях жестоких испытаний - результат потери ею сил духовного сопротивления.

Очутившись в эмиграции, видя раздробленность Вселенского Православия, явно вредящую интересам Церкви в целом, наблюдая к тому же нескрываемые претензии компартии подчинить все православные Церкви главенству плененной ею Московской Патриархии - часть наиболее дальновидной русской иерархии и политических эмигрантов из России устремились под Омофор Константинопольского (Вселенского) Патриарха. Осуществление этого мероприятия гарантировало им правовое, независимое положение в Зарубежье.

Их примеру стали следовать другие, в том числе национальная Церковь Белоруссии. Чтобы воспрепятствовать возрождению "2-го Рима" - Московской Патриархии (кроме прочих политических заданий) было вменено в обязанность "собирать" все православные Церкви мира вокруг себя и всячески вооружать их против Вселенского Патриарха. Цель в известной мере была достигнута.

Специальными ухищрениями часть зарубежной иерархии была отторгнута от юрисдикции Вселенского Патриарха и вовлечена в русло Московской Патриархии. Другие были запутаны и тяга Зарубежья к Вселенской Патриархии прекратилась. Этим зарубежная иерархия еще раз продемонстрировала свою инертность, а прочие православные Церкви - недостаток церковной мудрости.

Нетрудно себе представить, что сплочение всех без исключения православных Церквей вокруг исторического центра Вселенского Православия, (без какого-либо ущемления их национальных интересов), не только укрепило бы их правовое положение в Зарубежье, но навсегда оградило бы Вселенское Православие от влияний и претензий КПСС, от инфильтрации поместных Православных Церквей ее агентурой и выполнения ими ее политических заданий...


По материалам издания: Аделин Н. Православное
Зарубежье о Русской Православной Церкви
в СССР // Русская православная церковь
в СССР: Сборник. - Мюнхен: Издательство
ЦОПЭ, 1962. - С. 228-243.

http://zarubezhje.narod.ru/texts/chss_0061.htm