Комментарий Синодальной Богословской комиссии к документам диалога между РПЦ МП и РКЦ E-mail
05.08.2010 22:50

Архиерейским Собором Русской Православной Церкви 1997 года было принято решение о публикации текста Баламандского соглашения, подписанного в 1993 году, а также комментария к нему в официальной церковной печати. "Журнал Московской Патриархии", выполняя решение Священноначалия, помещает эти материалы.


    18 апреля 1997 года в Отделе внешних церковных сношений Московского Патриархата под председательством митрополита Минского и Слуцкого Филарета, Патриаршего Экзарха всея Беларуси, состоялось заседание Синодальной Богословской комиссии Русской Православной Церкви, посвященное изучению документа VII Пленарной сессии Смешанной международной комиссии по богословскому диалогу между Православной и Римско-Католической Церквами "Униатcтво как метод объединения в прошлом и поиск полного единства в настоящем", принятого в Баламанде (Ливан) в июне 1993 года. Вокруг этого документа возникла дискуссия во время прошедшего в феврале этого года Архиерейского Собора Русской Православной Церкви, в связи с чем было принято решение передать его на изучение Синодальной Богословской Комиссии и поручить Священному Синоду выразить официальное отношение к этому документу.


    В связи с этим Богословская комиссия сочла необходимым дать разъяснение, касающееся предыстории Баламандского документа.
    Богословский диалог между Православными Церквами и Римско-Католической Церковью начал свое развитие в первой половине 60-х годов, после II Ватиканского собора и Всеправославных совещаний на острове Родос. Так, уже на I Всеправославном совещании в 1961 году среди прочих тем предстоящего Всеправославного Собора были приняты и следующие: 

V. Взаимоотношения Православной Церкви с остальным христианским миром (...)
В. Православие и Римско-Католическая Церковь. 
а. Изучение положительных и отрицательных моментов в отношениях между двумя Церквами: 
1) по вопросу о вере; 
2) по вопросу об управлении; 
3) по вопросу о церковной деятельности (особенно пропаганда, прозелитизм, уния). 
б. Установление отношений в духе христианской любви, в частности имея в виду пункты, предусмотренные в Патриаршей Энциклике 1920 года (Журнал Московской Патриархии. 1961. № 11).

    Следующее, II Всеправославное совещание в 1963 году единогласно решило, чтобы наша Восточная Православная Церковь предложила чтимой Римско-Католической Церкви начать диалог между двумя Церквами на равных условиях (Журнал Московской Патриархии. 1963. № 11). 

    Началу работы Смешанной международной комиссии по богословскому диалогу между Римско-Католической и Православной Церквами предшествовали три совещания Межправославной технической Богословской комиссии по подготовке диалога с Римско-Католической Церковью.

    Список тем для первоначального этапа диалога был выработан на Третьем совещании этой Комиссии, которое состоялось 25 - 27 июня 1978 года в Православном центре Вселенского Патриархата в Шамбези (Швейцария). В нем приняли участие представители 10 Поместных Православных Церквей (кроме Сербской, Польской, Чехословацкой и Финляндской). На этом совещании было провозглашено:

    Цель диалога между Римско-Католической Церковью и Православной Церковью - установление полного общения между этими двумя Церквами. Это общение на основе единства веры, общей жизни и общего Предания Древней Церкви найдет свое выражение в совместном совершении Евхаристии.

    О методе диалога было сказано, что он должен отправляться от элементов, которые объединяют Православную и Римско-Католическую Церкви. Это совершенно не означает, что желательно или даже возможно избегать проблем, которые еще разделяют две Церкви. Это значит только, что начало диалога должно создаваться в позитивном духе и что этот дух должен преобладать над трактовкой проблем, скопившихся за века разделения. (...) 
    В этом свете пункты расхождения между нашими Церквами могут рассматриваться также и новым способом. Можно надеяться, что таким образом станет возможно последовательно и преемственно устранить определенные препятствия, которые противостоят возобновлению совместной жизни двух наших Церквей.

    Договоренность о начале богословского диалога между Православной и Римско-Католической Церквами была достигнута во время визита Папы Иоанна Павла II в Фанар в 1979 году. 30 ноября 1979 года Иоанн Павел II и Константинопольский Патриарх Димитрий I с согласия всех Поместных Православных Церквей объявили о создании Смешанной международной комиссии по богословскому диалогу между Римско-Католической и Православной Церквами, что было сделано.
Предполагалось, что Комиссия собирается на пленум один раз в два года. В период между сессиями работают подкомиссии и Смешанный координационный комитет.
Первое заседание Комиссии проходило на островах Патмос и Родос в 1980 году. На нем были созданы три подкомиссии и Смешанный координационный комитет. Подкомиссии работали над одной общей темой: "Тайна Церкви и Евхаристии в свете тайны Святой Троицы". Их заседания проходили в Шевтони (Бельгия) с 5 по 8 октября 1980 года, в Риме - с 27 по 30 декабря 1980 года и в Белграде - с 29 апреля по 1 мая 1981 года. С 25 по 30 мая 1981 года в Венеции состоялось заседание Координационного комитета, который изучил результаты работы подкомиссий и опубликовал коммюнике.
Второе заседание Комиссии проходило в Мюнхене с 30 июня по 6 июля 1982 года. На нем продолжилось рассмотрение темы предыдущего заседания: Тайна Церкви и Евхаристии в свете тайны Святой Троицы. Основанием для дискуссии послужили материалы, подготовленные в период после первого заседания Комиссии.
Третье заседание Комиссии проходило на острове Крит с 30 мая по 8 июля 1984 года. Тема - "Вера, таинства и единство Церкви". Его материалы были затем пересмотрены на заседании Координационного комитета, которое проходило в Ополе (Польша) с 3 по 8 июня 1985 года. Рассматривалась также тема "Таинство священства в сакраментальной структуре Церкви, в частности значение апостольского преемства для освящения и единения народа Божия".
Четвертое заседание проходило в Бари с 29 мая по 7 июня 1986 года. Была продолжена начатая во время 3-го заседания на Крите работа по теме "Вера, таинства и единство Церкви", общий документ по которой был тщательно пересмотрен. В Бари рассматривался также документ по теме "Таинство священства в сакраментальной структуре Церкви, в частности значение апостольского преемства для освящения и единения народа Божия".
В связи с отсутствием представителей ряда Церквей в Бари было решено ускорить созыв следующего заседания Комиссии. Архиепископ Бари Антонио Маграсси в заявлении для печати сказал, что оно тоже состоится в Бари и начнется 8 июня 1987 года.
Следующее заседание Комиссии проходило в Бари в июне 1987 года. Русская Православная Церковь не смогла принять в нем участия по техническим причинам (в заседании 1986 года наша Церковь также не принимала участия по техническим причинам).
Пятое заседание Комиссии проходило с 19 по 27 июня 1988 года в Ново-Валаамском монастыре (Финляндия). Тема -  "Таинство священства в таинственной структуре Церкви, в частности важность апостольского преемства для освящения и единства народа Божия".
На рубеже 80 - 90-х годов межконфессиональные отношения между Православной и Католической Церквами осложнились. Причиной тому стала в первую очередь активизация Греко-Католических Церквей, вышедших из подполья и начавших восстанавливать свои приходы и структуры на местах, часто совершенно недопустимыми, силовыми методами. Наиболее болезненно для православных этот процесс протекал на Западной Украине (Львовская, Тернопольская, Ивано-Франковская области, Закарпатье). Там дело доходило до массовых беспорядков, стычек, силовых захватов православных храмов, когда православные общины изгонялись просто на улицу; против православных Московского Патриархата была развернута кампания по дискредитации в печати, такие греко-католические газеты, как "Мета", "Верую", открыто называли их "пятой колонной Москвы", "агентами имперского влияния России".
Было необходимо употребить все возможные усилия для изменения ситуации. К сожалению, прямой разговор с униатами оказался невозможным, так как греко-католики вышли из так называемой четырехсторонней комиссии, созданной в январе 1990 года из представителей Московского Патриархата, Римско-Католической Церкви, Украинской Православной Церкви и католиков восточного обряда из Западной Украины.
Униаты вышли из Комиссии под сильным нажимом представителей экстремистски настроенных представителей украинского политического движения Рух, которые заявили, что в случае прихода к власти все храмы будут отобраны у православных и переданы католикам восточного обряда. В этой связи, по их мнению, не было никакой необходимости вести диалог с Православной Церковью.
Любые попытки вступить в контакт с местными и центральными властями и призвать их соблюдать элементарные права человека и принципы религиозной свободы оказались безрезультатными.
Вытеснение православных набирало силу. Мировая общественность с недоверием относилась к протестам Московского Патриархата, считая, что на Западной Украине происходит восстановление исторической справедливости.
В этой ситуации было необходимо употребить значительные усилия, чтобы общественность, международные организации, христианские Церкви, включая Римско-Католическую, поняли, что разгром Православия на Западной Украине есть не только грубейшее попрание человеческих прав и религиозной свободы, но и уничтожение всех положительных результатов, достигнутых в ходе диалога между Православной и Католической Церквами за минувшие годы. Принципиально важной задачей было показать, что уния является опасным и неприемлемым средством в деле достижения единства. 
Уния создавала новые разделения, разрывая Единое Тело Православной Церкви. Четыре века ее существования свидетельствуют, что она является одной из опаснейших форм прозелитизма, направленного против Православия. Результатами созданных разделений стали человеческие страдания и даже кровь.
Одновременно важно объяснить, что, осуждая унию в целом, Церкви не осуждают людей. Реально существующие сегодня греко-католические общины, имеющие в рамках закона право на существование (как и любая религиозная организация или объединение), должны перестать быть источником разделений и конфликтов между православными и католиками. Этого можно добиться только выработав четкие правила сосуществования и взаимоотношений в местах, где существует напряженность между конфессиями.
Именно поэтому по инициативе Русской Православной Церкви, поддержанной всеми Поместными Православными Церквами, был приостановлен богословский православно-католический диалог. В принятом решении говорилось, что его возобновление возможно после того, как будет совместно изучена проблема унии и найдено ее решение.
На основании совместно выработанных материалов Международная смешанная комиссия по богословскому диалогу, собравшаяся на Шестой пленарной сессии во Фрайзинге (Мюнхен) 6 - 16 июня 1990 года, выступила с Заявлением, в котором констатируется, что уния как метод там, где она применялась, не служила целям сближения Церквей. Напротив, она вызвала новые разделения. Создавшееся таким образом положение явилось поводом для столкновений и несчастий, которые запечатлелись в исторической памяти обеих Церквей. Кроме того, и экклезиологические мотивы побуждают искать иных путей. В работе этой сессии приняли участие архиепископ Ровенский и Острожский Ириней и профессор протоиерей Николай Гундяев.
Следующим этапом работы Комиссии стало заседание Координационного комитета в Аричче (Рим) 10-15 июня 1991 года. На нем был выработан первый вариант совместного документа "Униатство как метод единения в прошлом и нынешний поиск полного общения", в котором прямо заявляется: "Такая форма "миссионерского апостолата", именуемая униатством, не может более допускаться впредь как метод и модель в силу нового типа взаимовосприятия католиками и православными в их отношении к тайне Церкви" (п. 6). Кроме того, в документе содержатся и практические рекомендации к устранению возникшей к тому времени напряженности между православными и греко-католиками на местах (в первую очередь - на Западной Украине). Здесь указывается, что "...фактически порывая со всяким прозелитизмом и отказываясь считать православных объектом миссии, Католическая Церковь, заботящаяся о благе этих (греко-католических. - Прим. ред.) общин, всегда лишь остается верной своей пастырской задаче в отношении своих. В такой перспективе не будет больше места недоверию и подозрительности" (п. 14).

    Этот текст лег в основу Баламандского документа, принятого 23 июня 1993 года представителями Римско-Католической и девяти Поместных Православных Церквей (кроме Иерусалимской, Элладской, Сербской, Болгарской и Чехословацкой). Документ также отвергает метод униатства как неприемлемый (п. 4) и содержит практические рекомендации по преодолению напряженности в двусторонних отношениях.

    Документ, принятый в Баламанде (Ливан), состоит из трех частей: Введение, Экклезиологические принципы и Практические правила. Уже во Введении, со ссылкой на тексты, принятые во Фрайзинге и в Аричче, указывается, что "метод, называемый униатством, стороны отвергают как метод поиска единства, поскольку он противоречит общей традиции наших Церквей" (п. 2). Часть документа, посвященная экклезиологическим принципам, содержит анализ богословских доктрин, ставших источником прозелитизма и попыток применения унии в качестве метода присоединения "отпавших" членов к Церкви. Современное видение друг друга православными и католиками по Баламандскому документу базируется на понятии "Церкви-Сестры". Это понятие ввел в употребление еще в начале 60-х годов Вселенский Патриарх Афинагор; затем оно вошло в документы II Ватиканского собора (Конституция "Об экуменизме").
    При этом в п. 15 подчеркивается: "Твердо сохраняя неприкосновенную свободу личности и международное обязательство следовать свободе совести, в усилиях по восстановлению единства недопустимо стремление обращать людей из одной Церкви в другую ради их спасения". В связи с этим документ напоминает о совместном заявлении Папы Иоанна Павла II и Вселенского Патриарха Димитрия I, сделанном 7 декабря 1987 года, в котором говорится: Мы отвергаем любую форму прозелитизма, любую позицию, которая могла бы быть расценена как неуважение.
    В части, касающейся практических правил, указывается, что "религиозная свобода требует, чтобы верующие могли, в частности, выразить в конфликтных ситуациях собственное мнение и без давления извне решить, с какой Церковью им пребывать в общении - с Православной или с Католической. Религиозная свобода подвергается насилию, когда под видом финансовой помощи привлекают к себе верующих другой Церкви, обещая им, например, получение образования или материальной выгоды, которые были бы им недоступны, будь они в ограде своей Церкви. В этой связи необходимо, чтобы социальная помощь, равно как и любая филантропическая деятельность, осуществлялась только с общего согласия во избежание новых подозрений" (п. 24).
    Документ рекомендует "учредить местные паритетные комиссии или обязать уже существующие изыскать решения конкретных проблем и претворять их в жизнь в духе истины и любви, справедливости и мира. Если не удастся прийти к согласию на местном уровне, то необходимо поставить этот вопрос перед высшими инстанциями, представленными в смешанных комиссиях" (п. 26), и далее конкретизирует эту тему следующим образом: "...во избежание какого-либо недоразумения и для упрочения доверия между обеими Церквами необходимо, чтобы католические и православные епископы одной и той же территории консультировались между собой перед осуществлением католических пастырских проектов по созданию новых структур в регионах, традиционно относящихся к юрисдикции Православной Церкви с целью избежать параллельной пастырской деятельности, поскольку в результате этого очень быстро может возникнуть опасность соперничества и даже конфликтов" (п. 29).
 

    Из приведенных выше отрывков совершенно ясно, что Баламандский документ не является какой-то мифической "унией", а наоборот, призван ослабить напряженность, вызванную деятельностью греко-католиков. 
Этот текст является промежуточным рабочим документом Смешанной комиссии по богословскому диалогу, поэтому он не подписывался представителями Церквей. Игумен Нестор (Жиляев) представлял Русскую Православную Церковь на заседании Комиссии в Баламанде в 1993 году, поэтому его имя указано в числе других членов Комиссии.
Документ был опубликован на русском языке в 1995 году во II томе сборника "Единство", издаваемого Богородице-Рождественским Бобреневым монастырем Московской епархии, наряду с другими документами православно-католического богословского диалога.
    Документ вызвал неоднозначную реакцию в католических кругах, а некоторыми униатскими Церквами (например, в Румынии) был принят просто враждебно. Епископ Георгий Гутю, апостольский администратор для греко-католиков Румынии, направил в 1994 году письмо Папе Иоанну Павлу II, в котором резко критиковал как раз те положения Баламандского документа, которые отвергают "униатство" как метод, противоречащий традиции обеих Церквей, обвиняя Румынскую Православную Церковь в том, что она не отказывается от присоединения путем насилия и террора в 1948 году Румынской униатской Церкви к Румынской Православной (Chretiens en marche. 1994. № 43). Кончается же это письмо однозначным и жестким отвержением не только Баламандского документа, но и вообще всех плодов православно-католического диалога по проблеме унии: "Румынская Церковь, пребывающая в общении с Римом, ничего не приемлет из текстов, подписанных на Родосе, во Фрайзинге, Аричче и Баламанде, и объявляет недействительными подписи, поставленные под этими текстами" (там же). Такова была реакция румынских униатов. Ряд критических замечаний к Баламандскому документу (впрочем, в гораздо более мягкой форме, не отрицая его полезности в целом) высказал в свое время и глава украинских греко-католиков кардинал Мирослав Любачивский.
 

    Парадоксально, но "по одну сторону баррикад" с этими критиками Баламандского документа и всего православно-католического диалога оказались и некоторые российские православные издания, ставящие своей целью якобы защиту Православия. Так, говоря о публикации текста Баламандского документа в газете "Советская Россия" от 6 марта 1997 года (приложение "Русь Православная". № 48), необходимо отметить тенденциозный характер не только комментариев к нему, но и самой публикации, так как она осуществлена с купюрами, искажающими смысл (хотя в комментариях утверждается, что опубликован "полный" текст). Опущены первые пять параграфов текста, составляющие Введение, а именно в этих параграфах дается принципиальная оценка методу униатства:

2. Еще в июне 1990 года на встрече во Фрайзинге по поводу метода, называемого униатством, было заявлено следующее: "Мы отвергаем его как метод поиска единства потому, что он противоречит общей традиции наших Церквей.<...>
4. Документ, разработанный Cмешанным комитетом по координации в Аричче (июнь 1991 г.) и действительно принятый в Баламанде (июнь 1993 г.), указывает, какой метод может быть принят обеими сторонами в современных поисках полного единства, а также раскрывает причины, по которым метод униатства совершенно неприемлем.

    Кроме того, в п.10 (п. 5 по нумерации "Советской России"), после слова тенденциюисключены слова "являющуюся источником прозелитизма", присутствующие в оригинальном тексте. Точно также из п. 12 (п. 7 статьи) после слов "форма миссионерского апостолата, которая описана выше", исключены слова "называемая униатством".

    Совершенно очевидно, что все эти купюры сделаны не случайно: если бы они были оставлены, рассыпалась бы вся концепция публикации, начиная с заголовка "Баламандская уния?" Кроме того, в исключенных параграфах есть ссылки на предыдущие этапы работы православно-католической комиссии по богословскому диалогу (Фрайзинг, Аричче), что также идет вразрез со стремлением авторов публикации представить Баламандский документ как результат некоего "сговора" последнего времени. Кроме того, в газете сказано, что под документом поставлена подпись игумена Нестора (Жиляева), хотя, как было указано выше, документ не предполагал ни подписания, ни какой-либо "ратификации" представителями Церквей.

    Без соответствующего изучения, в стиле атеистической публицистики советского периода был поднят действительно непростой вопрос о термине "Церкви-Сестры". В этой связи необходимо привести следующие замечания, разъясняющие экклезиологическую основу разработанного в Баламанде документа.

    II Ватиканский Собор Римско-Католической Церкви назвал Православную Церковь Церковью-Сестрой, подтвердив тем самым свое признание благодатности Православной Церкви и спасительности ее Таинств. Православная Церковь, в свою очередь, всегда признавала действительность Таинств Католической Церкви. Свидетельством этому является то, что католики принимаются в Православную Церковь по так называемому третьему чину приема в Православие - не через Крещение, как принимаются нехристиане и сектанты, и не через Миропомазание, как протестанты, а через покаяние, как раскольники. Клирики Католической Церкви принимаются этим же чином в сущем сане, то есть с сохранением той степени священства, на которую были возведены в своей Церкви.

    Не случайно старообрядцы, также находящиеся в расколе с Православной Церковью, принимаются в Православие по тому же чину, что и римо-католики.

    Приведенный факт свидетельствует о том, что, несмотря на серьезные, принципиальные расхождения с Православной Церковью по целому ряду вопросов, связанных с вероучением и основами духовной жизни, римский католицизм воспринимается православным сознанием и Преданием как христианская община, находящаяся в расколе по отношению к Православной Церкви, но сохраняющая апостольское преемство.

    Именно для выяснения природы вероучительных различий и их последующего преодоления и был начат, как о том говорилось выше, специальный православно-католический богословский диалог.

    Баламандский документ не привносит ничего принципиально нового, а лишь использует традиционное для Православия отношение к Католицизму. Вместе с тем, Синодальная Богословская комиссия Русской Православной Церкви считает необходимым уточнить целый ряд положений документа, таких, например, как применение упоминавшегося термина "Церкви-Сестры", включение которого в текст изучаемого документа было продиктовано в то время скорее эмоциональными, чем догматическими причинами.

    Богословская комиссия также предлагает провести специальное Всеправославное обсуждение Баламандского документа и уже после этого рассмотреть возможность его ратификации Церквами или одобрения Всеправославным Совещанием.

 

http://jmp.ru/jmp/97/12-97/08.htm